2017. Т. 18. № 2

В настоящей статье исследуется реакция организаций российского третьего сектора на введение в июле 2012 г. реестра организаций, «выполняющих функции иностранного агента». На основе организационной теории и теории ресурсной зависимости анализируется политика «лицензирования» организаций гражданского общества и усиления государственного регулирования сектора, предлагается типология некоммерческих организаций в зависимости от обеспеченности ресурсами и правил доступа к ним. На основе типологии сравниваются реакции российских НКО на изменения в потоках ресурсов и на правоприменительную практику законодательства о так называемых иностранных агентах. Эмпирическим материалом исследования послужили 19 интервью с лидерами и активистами российских НКО в девяти регионах России, данные официальной статистики (Министерство юстиции, Министерство экономического развития, Общественная палата РФ), внутренние документы НКО и материалы СМИ. Основной аргумент статьи заключается в том, что растущее государственное вмешательство в сектор через изменения среды оказывает всё большее формирующее воздействие на организационную динамику независимо от типа НКО. Введение реестра организаций, «выполняющих функции иностранного агента», значимо влияет на взаимодействие между государством, бизнесом и третьим сектором, ограничивая и затрудняя доступ к ресурсам для сектора в целом; компенсирующие меры в виде увеличения государственного финансирования стали замещающим ресурсом, доступ к которому обусловлен рядом обстоятельств, в частности политической лояльностью НКО. Кроме того, для некоторых организаций изменение в потоках ресурсов и правилах доступа к ним является существенным барьером для профессионализации. Однако российские НКО демонстрируют значительную степень жизнестойкости и адаптируются к средовым изменениям, в том числе посредством диффузии организационных форм, позволяющих минимизировать издержки от законодательных новаций.

В данной книге автор пытается решить задачу по уменьшению неравенства в распределении доходов, которое в настоящее время приобрело невероятные масштабы. Сэр Э. Аткинсон предлагает взглянуть на экономическое неравенство с нового ракурса, при этом все свои рассуждения он подкрепляет историческими данными, охватывающими столетний период эволюции современных обществ.
Книга состоит из трёх частей. В первой части автор формулирует исследовательскую проблему, задаваясь следующими вопросами: что понимается под неравенством и какова сегодня его степень? Бывали ли в истории периоды снижения неравенства? Как трактует причины неравенства экономическая теория? Вторая часть посвящена конкретным политическим и экономическим мерам, которые автор предлагает реализовать для уменьшения неравенства. В третьей части приводится оценка реалистичности сформулированных во второй части предложений, а также анализируются все «за» и «против», которые могут возникнуть в ходе их обсуждения и внедрения.
Журнал «Экономическая социология» публикует первую главу первой части книги1 ― «Предварительные установки» («Setting the Scene»), в которой автор вводит в курс дела читателей, рассуждая о неравенстве и его масштабах. Аткинсон демонстрирует, что само понятие «неравенство» имеет множество значений, и, прежде, чем разбираться в его причинах, необходимо решить вопросы, касающиеся его основных параметров.

Увеличение спроса на питьевую воду, а также товары и услуги, связанные с её потреблением, указывает на трансформацию практик потребления воды в современной России. Данное исследование примыкает к группе теорий, предполагающих, что сегодня даже физиологические процессы попадают в зону дисциплинарного контроля, что в совокупности с хелсизмом2, медикализацией, развитием рынка питьевой воды вносит вклад в нарастающую рационализацию повседневности. Представляется необходимым оценить, как подобные тенденции проявляются в российском обществе, на примере практик потребления питьевой воды. В рамках исследования в городе Москве были проведены 26 глубинных интервью, анализ которых осуществлялся в соответствии с логикой обоснованной теории путём открытого и выборочного кодирования нарративов.
В результате исследования демонстрируется тенденция к управлению жаждой: механизмы контроля за потреблением воды, а также намеренное увеличение потребляемого объёма через стремление к заданной «норме». Калькуляция в практиках информантов проявляется через рефлексию и неосознанный учёт не только объёма воды, но и цены, времени и комфорта потребления. При этом в отдельных социальных контекстах (занятия спортом, похудение, беременность) опривычивание социальносконструированных норм потребления воды достигает стадии перехода во внутреннюю потребность. Критерии оценивания качества и пользы потребляемой воды черпаются информантами в повседневном знании, рекламе бутилированной воды, а также в консультациях экспертов самого разного толка. Неопределённость в отношении «чистоты» и «безопасности» воды заполняется подчас иррациональными верованиями.

В западной литературе финансовые конфликты выделяются как основной предиктор развода в семьях и определяются как самые сложные и продолжительные для супругов. Однако вопрос о том, что является детерминантами их возникновения, обходится стороной в огромном корпусе исследований, посвящённых супружеским конфликтам или управлению финансами. Данная статья пытается ответить на вопрос о том, что же такое финансовый конфликт и как он возникает. В первой части обзора рассматриваются эмпирические исследования, посвящённые супружеским конфликтам и месту проблемы денег в их возникновении. Во второй части с помощью теорий семейных систем, семейного стресса, социального обмена, распределения благ и ролевой теории изучается процесс возникновения конфликта и выявляются предположительные предикторы, которые могут объяснить финансовый конфликт в семье. Третья часть обзора посвящена подробному рассмотрению трёх выявленных на теоретическом уровне факторов возникновения конфликта. Первым из них является управление финансами, которое представлено противопоставлением независимых стратегий и механизмов, связанных с пулом. Как следствие контроля над финансами, автор статьи показывает концепции власти и объясняет, как основания её конструирования в домохозяйстве влияют на возникновение финансового конфликта. Ещё один изученный аспект — гендерное разделение труда, которое в соответствии с рядом исследований является ключевым фактором неудовлетворённости супругов (особенно женщин) и способствует зарождению большого количества конфликтов. В заключении делается вывод о том, что эти три аспекта взаимосвязаны и требуют эмпирической проверки в качестве предикторов для модели объяснения финансовых конфликтов в семьях.

Книга Жужи Беренд — результат десятилетней этнографии речевого поведения необычной группы, которая называла себя «удивительные женщины SMO»1 (www.surromomsonline.com). Это не первое, но одно из самых продолжительных исследований как американского суррогатного материнства, так и социальной динамики онлайн-дискуссий, и поэтому, уверена, книга станет обязательной для чтения исследователями с очень разными интересами. Основные паттерны обсуждений, инициируемых участницами SMO, оказались связаны с такими близкими экономической антропологии и экономической социологии понятиями, как родительство и материнство, работа и отношения, контракт и деньги, товар и дар. Суррогатные матери и бездетные пары, вступавшие в диалог без посредников (точнее — через Интернет), пытались договориться о моральном содержании этих понятий в контексте рыночных отношений, объединивших их общей целью рождения ребёнка. Беренд, наблюдавшая онлайн за усилиями чужих друг другу людей по выработке экономических и нравственных оснований для взаимовыгодного проекта, пыталась в переговорных микрособытиях найти ответ на вопрос о том, можно ли примирить мораль и рынок. Хотя автор использовала некоторые теоретические концепты (в том числе принадлежащие полю экономической социологии), они были для неё, скорее, сенсибилизирующими понятиями, помогающими интерпретировать полевой материал, не отрываясь сильно от мира SMO. Богатый эмпирический материал не был безжалостно пропущен сквозь мелкое сито одной или двух теорий, автор оставила читателю достаточно данных для собственных интерпретаций. В то же время, как представляется, найденный Беренд ответ раскрывается в понимании суррогатными матерями реального и (или) разумного альтруизма, с помощью которого они переосмысливают реципрокные отношения и балансируют отданное и полученное.

XVIII международная научная конференция НИУ ВШЭ по проблемам развития экономики и общества состоится в Москве 11–14 апреля 2017 г. Её проводит Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики» при участии Всемирного банка. Председателем Программного комитета конференции является научный руководитель НИУ ВШЭ профессор Е. Г. Ясин.

In this interview, Peter Schweitzer discusses his interest in Siberian studies and Arctic research and addresses the so-called “ontological turn” within recent anthropological debates. His earlier academic interests in the hunting and gathering societies of Chukotka and northeastern Siberia took him to the University of Alaska Fairbanks and led to his eventual cooperation with natural science scholars examining climate change in the Arctic region especially in Alaska. Schweitzer’s current research project, “Configurations of Remoteness,” analyzes the construction of the Baykal-Amur Mainline [BAM] as an example of the influence of (transportation) infrastructure on the ecological and social conditions of a region. The research focuses on the mobility and sociality of people living in areas affected by the BAM and questions the construction of remoteness by observing shifts in that mobility and sociality among builders of the BAM. Schweitzer also discusses the current anthropological interest in ontology and suggests that, along with the more-than-human perspective in some of the social sciences, this enables scholars to go beyond the deconstruction of the “other” to allow for “alterity” as a tool in analyzing the world or worlds. The notion of different worlds (and one culture) is more radical than conceiving of one world from different cultural perspectives. A broader approach to human-environment relations that incorporates alterity offers more fruitful tools for researchers, expanding their analytical possibilities.