2025. Т. 26. № 1

В статье охарактеризована специфика сберегательного и кредитно-долгового поведения представителей массовых слоёв населения страны, а также динамика его изменения в 2003—2023 гг. Показано, что это поведение является важным маркером, отражающим не только динамику материального благосостояния россиян и их ожиданий на будущее, но и специфику их восприятия происходящего. Продемонстрированы новые тенденции в финансовом поведении массовых слоёв населения, сформировавшиеся под влиянием внешних шоков последних лет, в том числе рост сберегательной активности под влиянием роста неопределённости будущего, сокращение доли имеющих кредитно-долговую нагрузку на фоне увеличения самой этой нагрузки у толерантно относящихся к ней россиян и т. д. Показано также, что ряд положений классических концепций финансового поведения населения «работает» в нашей стране с определённой спецификой: так, уровень доходов сказывается на размере сбережений, но мало влияет на сберегательную активность как таковую; максимально распространены сбережения, в том числе и крупные, у лиц самых старших возрастов (65+), а не в предпенсионном возрасте; сбережения накапливаются в основном не на какие-либо конкретные траты, а «на чёрный день» и т. д. Что же касается факторов финансового поведения населения, то решающую роль среди факторов макроуровня играет ощущение неопределённости своего будущего и будущего страны, поэтому даже в период низких доходов при наличии этой неопределённости население предпочитает не трогать свои сбережения и снижать кредитную нагрузку. Если же говорить о факторах микроуровня, то применительно к сберегательному поведению ключевыми среди них выступают горизонт планирования, субъективное ощущение себя благополучным человеком как в социальном, так и в экономическом плане, а также достижение пенсионного возраста. Применительно к кредитно-долговому поведению горизонт планирования оказывается уже менее важен и на первый план выходит общая толерантность к наличию долгов.

Книга профессора Мёбиуса посвящена истории социологии в Германии и охватывает период с конца XIX века до наших дней. В ней отражены эпоха Германского рейха, процессы институционализации в Веймарской республике и глубинный разрыв, вызванный национал-социализмом, однако в центре внимания автора прежде всего период после 1945 г. Рассматриваются интеллектуальные, институциональные и конфликтные направления и тенденции в истории немецкой социологии в экономическом, политическом, социальном и культурном контекстах.
C середины 1990-х гг. на авансцену социологического мышления стали выходить теории и исследовательские проекты, направленные на изучение социального отчуждения, временной или неполной занятости (прекариат) и ксенофобии. Кроме того, произошёл бум в гендерных исследованиях и различных областях культурологии. Ландшафт социологических теорий в Германии менялся: если раньше доминировали большие теории, то сегодня можно наблюдать тенденцию к быстро сменяющим друг друга социологическим диагностикам современного общества.
Профессора Мёбиуса интересует, как эти современные тенденции соотносятся с историей социологии. Согласно его взгляду, история социологии важна, потому что является отражением общества и анализом его профессиональных самоописаний. Социология необходима, поскольку анализирует социальные эффекты и их последствия, а также связанные с ними идеологические перспективы, борьбу и антагонистические властные отношения в социологическом поле. Социологический анализ истории социологии раскрывает динамику социального в рамках науки о социальном и тем самым способствует повышению упорядоченности, саморефлексии и прояснению этой дисциплины.
Журнал «Экономическая социология» публикует небольшой фрагмент из книги — «Современные тенденции и дискуссии».

Проверяется несколько гипотез о влиянии неравенства по богатству и в доходах и неравенства в уровне человеческого капитала на риски начала вооружённых и невооружённых революций. Используя базу данных о революционной дестабилизации Центра изучения стабильности и рисков (ЦИСР) НИУ ВШЭ, а также данные, собранные Марком Бейссинджером, в рамках исследования удалось проанализировать бóльшую часть стран мира, охватив при этом 1995–2021 гг., и проверить выдвигаемые гипотезы. Проведённое исследование показало, что неравенство в доходах (особенно по богатству) имеет криволинейную перевёрнутую U-образную связь с вероятностью начала невооружённых и вооружённых революционных выступлений. Вероятность начала революционных выступлений по мере роста неравенства по доходам (но особенно по богатству) растёт, но только до определённого уровня; дальнейший же рост такого неравенства приводит к тому, что в руках элиты сосредоточивается особо высокая доля ресурсов, что позволяет ей прочно удерживать власть, используя аккумулированные в её руках ресурсы для подавления оппозиции и (или) для кооптации части её. При этом если применительно к невооружённым революциям подобная зависимость наблюдается только для неравенства по богатству (а неравенство по доходам значимой корреляции с вероятностью начала невооружённых революционных выступлений практически не демонстрирует), то применительно к вооружённым революциям описанная выше зависимость наблюдается как для неравенства по богатству, так и для неравенства по доходам. Если же рассматривать неравенство в доступе к образованию и здравоохранению (важнейшие составляющие роста человеческого капитала), то риски революционной дестабилизации для элит, вызванные гиперконцентрацией потребления таких услуг в их руках, продолжают увеличиваться с ростом такого рода неравенства независимо от того, сколь высокого уровня оно достигло. При этом выгоды от этой гиперконцентрации совсем не очевидны, так как они не позволяют кооптировать и подавлять недовольных таким же образом, как концентрация богатства и (или) доходов. В результате любой рост неравенства в доступе к образованию и здравоохранению, какого бы высокого уровня это неравенство ни достигало, оказывает лишь дестабилизирующее влияние, увеличивая вероятность начала как вооружённых, так и невооружённых революционных выступлений.

Данная статья посвящена социально-демографическому анализу светских юристов и факихов — членов Наблюдательного совета. Для анализа был использован структурно-биографический метод. Были исследованы семь составов Наблюдательного совета 1980−2022 гг., всего 51 человек и 123 назначения. Результаты исследования показывают, что между светскими юристами и факихами существуют структурные различия. Светские юристы в среднем моложе факихов, а также относительно минимального и максимального возраста. Факихи учатся в первую очередь в семинариях, светские юристы — в университетах, получают степени во Франции и Британии. Светские юристы профессионально неоднородны, среди них есть бывшие сотрудники судов, прокуратуры, государственной гражданской службы, адвокаты, выходцы из науки. Региональное происхождение светских юристов и факихов также значимо различается, у них есть только одна объединяющая провинция — Исфахан, что может быть связано с большой ролью патримониальных связей при рекрутировании элит. В целом такая разница свидетельствует о наличии двух правовых культур — светской и исламской, которые отражаются в разных социально-демографических паттернах рекрутирования соответствующих членов Наблюдательного совета. Помимо этого, результаты свидетельствуют о том, что светские юристы и факихи выходят из разных социальных сред — территориальной, профессиональной, образовательной. Профессионализация и социализация этих групп, в свою очередь, оказывают большое влияние на принятие решений в разных сферах жизни общества, включая законодательную власть, к которой относится Наблюдательный совет. Данное исследование носит ограниченный характер и касается только юристов и факихов из Наблюдательного совета.

Курьеры, таксисты и дальнобойщики — атомизированные работники, которые повседневно перемещаются в общественных пространствах вне трудовых коллективов. Тем не менее они способны поддерживать солидарность сообщества через практики самоорганизации. В статье сравниваются практики взаимодействий и взаимовыручки в трёх группах через теорию структурации Э. Гидденса. В основу работы положены материалы наблюдений и интервью, собранные в 45 поездках с дальнобойщиками, автоэтнографическое исследование работы в такси, обзор научных статей, описывающих самоорганизацию курьеров и таксистов.
Дальнобойщики, курьеры и таксисты воспроизводят трудовую солидарность через практики самоорганизации, реализуемые «лицом к лицу» и в виртуальном пространстве. Практики типологизированы по видам коммуникаций и функциям. Особое значение в воспроизводстве самоорганизации отводится факторам пространства работы и властных отношений между работником и работодателем. Солидарность охватывает большие массы работников логистики; слабые связи возникают внутри трудового сообществ целых городов или даже государств (как у дальнобойщиков), а не в локальных офисах и на предприятиях. Платформенные курьеры и таксисты благодаря возможности распоряжаться собственным временем обладают большей свободой самоорганизации, нежели наёмные дальнобойщики, трудящиеся в условиях ограничений и правил, предложенных работодателями. Однако в условиях пространственной удалённости работодатель не всегда способен осуществлять контроль за деятельностью подчинённых, поэтому образуются «свободные пространства», в которых работники могут безнаказанно нарушать установленные правила.

Постоянное увеличение мирового доходного неравенства приводит к общественному порицанию больших денежных трат для демонстрации социального статуса. Однако VIP-вечеринки — то место, где богатые люди без морального груза могут тратить большие суммы денег. Книга Эшли Мирс, профессора социологии Бостонского университета и Университета Амстердама, а также бывшей фотомодели, «Очень важные люди. Статус и красота в мире элитных вечеринок» («Very Important People. Status and Beauty in the Global Party Circuit») — это этнография, написанная на основе интервью и полевых наблюдений на VIP-вечеринках. Автор в 2011–2013 гг. посетила более ста вечеринок в клубах Нью-Йорка, Майами, Хэмптонса, Сен-Тропе и Канн. В книге раскрыто внутреннее устройство VIP-вечеринок, показано, кто в них участвует, какие смыслы акторы вкладывают в вечеринки и во взаимоотношения с друг с другом, какова иерархия между ними. Поднимается проблема гендерного неравенства; описано, как в таких условиях акторы находят выгоду для себя, не всегда выражаемую в денежном эквиваленте.
Рецензия акцентирует внимание на том, что мир VIP-вечеринок представляет собой рынок эстетического труда, на котором экономическая логика глубоко укореняется в социальных отношениях между акторами. Для того чтобы объяснить, почему для акторов приемлемо гендерное неравенство, заключающееся в том, что промоутеры-мужчины зарабатывают на внешне привлекательных девушках, используется концепция реляционной работы. Именно процесс реляционной работы может представлять интерес для экономических социологов наряду с процессами приращения и конвертации различных форм капиталов. Перечисленные подходы помогают понять смыслы, которые акторы вкладывают в гендерное неравенство в мире VIP.
В заключении высказываются предположения о том, как может выглядеть мир VIP-вечеринок в российском контексте.

Consumption is a focal element of modern society. Dynamic by nature, it reflects diverse societal changes facilitated by a variety of external factors, including crises. Consumption practices in times of crisis have drawn considerable scholarly attention and are reflected in the vast amount of research that requires systematization and generalization.
Given the significance of this topic, the research primarily aims to identify the main types of crises that draw scholarly attention in relation to consumption and to provide an overview of the scholarly literature focused on consumption practices during these crises. To achieve this goal, the mixed literature review approach, consisting of bibliometric analysis and systematic literature review, is adopted within the framework of the present study. In total, 48 multidisciplinary empirical research articles published between 2007 and 2024 and compiled using the set selection criteria, underwent analysis. In the selected corpus of research, three predominant types of crises are identified: economic/financial, energy, and COVID-19. This analysis extends beyond insights into consumer behavior, delving into crisis stressors, consumer coping practices, approaches to their analysis, and further research perspectives. The findings demonstrate a number of similarities and highlight significant differences in crisis discourses. The study contributes to the range of literature devoted to the analysis of consumption behavior in the crisis domain. It summarizes existing approaches and draws attention to existing research gaps and further research perspectives.